Цветы перед глазами при каждом касании Прувера словно оживали и в ответ слегка пошатывались, будто отвечали взаимностью. Он брызгал водой на листочки и чательно протирал их легкими движениями, держа в руке тряпку.
- Сегодня я задержусь и приду домой поздно, не скучайте, - оправдывался перед растениями юноша, ощущая странную вину внутри себя. Они казались ему женой, перед которой до ухода требовалось объясниться и сказать, чтобы она не переживала и не расстраивалась.  Это просто привязанность, большая привязанность к живым организмам, которые заполняли квартиру Жеана. У него был целый распорядок: кто и где должен находиться. В двухкомнатной съемной квартире у каждого растения и цветка было свое определенное место. Обыкновенные небольшие горшочки с маленькими хризантемами и герберами были расставлены на трех подоконниках и балконе, в спальне находились больших размером растения, напоминающие небольшие пальмы, а в гостиной шкафы были увешаны цветами с длинными стебельками, переплетающиеся меж собой. Хозяйка квартиры относилась к этому весьма терпимо, ведь у них обоих была слабость на такую «прелесть».  На каждый горшок, землю, само растение Прувер тратил около двадцати минут, поэтому совсем неудивительно, что он уже опаздывал на встречу.
Мельком бросая взгляд в сторону ручных часов, на его лице застыла изумленная мимика. Вскакивая  с деревянного пола балкона, юноша быстро отложил в сторону ножницы и поливалку и направился в ванную комнату. Отмыв руки от земли, Жеан долго не размышлял и направился в обговоренное место заранее  в рабочих джинсах, потертых на коленках и футболке с изображениями цветков на груди.
Русская баня – звучит сильно, если учитывать, что про Россию он знал не так уж и много. Однако после согласия друзей посетить столь интересное и эпичное место, Жеан начал изучать историю этой мощной и отнюдь не слабой страны. Парилка, странные чепчики на голове, венички, огромные полотенца на бедрах, да еще и бокалы с пивом в руках с красными лицами – вот какие фотографии выдал интернет при введении этого названия в поисковую строку. Пусть немного и странные, эти русские, но по картинкам было видно, как им хорошо и весело. А разве французы хуже?
Остановившись напротив входа, Жеан в очередной раз взглянул на ручные часы и огорченно вздохнул: опоздал. Если в коридоре никого не будет, значит, либо он один более менее пытается быть пунктуальным, либо все веселятся без него.  С опущенной, как обычно, головой Прувер приоткрыл дверцу и вошел внутрь. Взгляд воткнулся в чьи-то ботинки рядом с ним, и молодой человек медленно приподнял взгляд. Анжольрас стоял в паре метров от него. «Не все так плохо…» На его лице появилась застенчивая улыбка, а взгляд наполнился сожалением, будто он надеялся, что Луи телепат и сможет прочесть его извинения в голове сам, не заставляя говорить вслух.
- Привет, кажется… я опоздал, - при этих словах он еще больше улыбнулся, приподнимая правую руку, дабы поздороваться. Мыло не помогло: земля настолько въелась в руки Прувера, что ладони были из-за этого темнее по цвету. От этого Жеан смутился, ощущая, как горят его щеки, и попытался не встречаться с взглядом весьма серьезного и в каком-то смысле сурового юноши. – Долго тут стоишь один?

Когда Луи на последнем собрании Друзей Азбуки ни с того, ни с сего взахлёб начал рассказывать о таком понятии, как «баня», и о том, как необходимо её посетить, Ферр стоял тихонько в сторонке и молчал. Разумеется, он был в курсе того, что это такое, когда зародились бани, какая у них длинная история – аж со времён великого Рима, и всё в таком духе, однако молодой человек не считал нужным рассказывать всё это прямо сейчас. В конце концов, у него будет на это время, когда они все туда соберутся – а зная своего друга достаточно хорошо, Килиан не сомневался, что именно к этому Анжольрас и клонит. И, как всегда, Комбеферр оказался прав. И, конечно, был первым, кто поддержал идею их лидера – а как могло быть иначе.
Но, как это часто бывает, то, что изначально казалось прекрасной идеей, постепенно всё больше теряло свою привлекательность. Накануне, в пятницу вечером, привлекательность и вовсе исчезла, однако уж кому-кому, а вот Килиану отказываться было вообще никак нельзя – в конце концов, не он ли первый с восторгом отозвался о походе в бане в субботу с утра. Теперь придётся расплачиваться за свой энтузиазм. Поэтому Комбеферр с тяжёлым сердцем и красными от недосыпа глазами стоит перед зеркалом в прихожей, разглядывая своё отражение, затем тяжело вздыхает, берёт ключи от машины и, приняв неизбежное, направляется в назначенное место встречи.
И хотя Ферр и выходит из дома вроде как вовремя, однако неожиданно оживлённый для субботнего утра трафик и неразумный навигатор, который сначала завёл светловолосого на какие-то совсем уж непонятные узкие улочки, где можно запросто снести боковое зеркало о стену дома, сделали своё чёрное дело. Килиан безнадёжно опаздывает. Когда ему наконец-то удаётся найти место для парковки, электронные часы в его белоснежном Гольфе показывают десять ноль одну. Молодой человек тяжело вздыхает, представляя, как его друг наверняка бесится.
Выйдя из машины, Комбеферр буквально нос к носу сталкивается с одним из своих лучших друзей; на лице Жоли написана вся скорбь французского народа. Всю оставшуюся дорогу Гейб в красках и со страданием в голосе описывает все ужасы, которые кроют в себе общественные бани. Килиан наивно пробует утешить друга, начав ту самую историю про римские бани, однако, встретив взгляд Габриэля, быстро умолкает.
- Привет, - здоровается Ферр с мягкой улыбкой, когда они с Жоли наконец добираются до места встречи. – А что, это всё? – светловолосый вопросительно поднимает брови, окидывая взглядом не слишком многочисленную компанию, которая, за исключением Луи, выглядела как-то смущённо, виновато опускала глазки и ковыряла носками ботинок пол.

Когда Грантер проснулся утром раньше будильника он крайне удивился. Голова не болела. Хотя его вчера слишком поразило предложение Анжольраса про бани. Он не хотел... Точнее он очень хотел. Потому что сама идея того, что бы обитать в одной бане с Луи, она была какая то, довольно странная и непривычная.
Грантер разглядывал подоконник, на который стряхивал пепел от сигареты. Еще было слишком рано что бы выходить. Всего восемь утра. А ему не спится. И он вообще думает, идти или нет. Муки совести. Точнее не совести, а собственного странного влечения. Грантер тарабанил пальцами по засыпанному пеплом подоконнику. И все таки надо пойти, просто потому что скорее всего Луи воспримет отказ, как очередной его косяк. И вообще давать всякий раз задний ход... Этьен затушил сигарету и снова рухнул на диван. Часы отбивали почти девять. Надо было уже выходить, если он хотел придти нормально.
Но идти не хотелось, потому что чем ближе был дедлайн, тем страшнее ему становилось. И все таки это было не правильно вот так переживать из за какой то ерунды. Ну ведь ерунда же. Этьен закурил еще одну сигарету и посмотрел в окно. Пора. Вот докурит и пойдет. Три выкурит и пойдет. И так ровно до того момента пока он не нащупал в пачке ни одной сигареты. И все, отмазки закончились.
Парень накинул на плечи куртку, как всегда свой вечный зеленый рюкзак и вышел из дома. Он всегда мог вернуться домой. И никто не удивится этому обстоятельству. Это же Грантер в конце концов. На него никогда нельзя положиться. Потому что... Ну вот просто потому что.
Когда впереди замаячили вывески этих самых общественных бань, то Этьен вскрыл новую пачку сигарет и снова закурил. В очередной раз. Ему просто было страшно. А часы показывали уже практически половину одиннадцатого.  Ну или ему просто так кажется. Или они сломались.Потому что вряд ли Анжольрас будет кого то столько ждать, особенно его.
- Всем утра.
Он трезв, он опоздал, он даже не с похмелья. Просто целых два плюса. Хоть отправляй данные в красную книгу. Или книгу рекордов. Тут без разницы.

Создалось такое впечатление, что Анжольрас, видимо, не первые пять минут стоит в холле, и из-за этого Прувер стал чувствовать себя неловко. Надо было отдать должное великому терпению Луи, хотя сам бы парень с перепачканными от земли руками тоже бы старался вести себя сдержанно и не показывать недовольный вид, будь он на месте товарища. «Ну, если придется вдвоем идти в баню..что ж, значит так велела судьба».
Когда юноша пожал руку, волнение большой волной отхлынуло, и Жеан стал чувствовать себя гораздо уютней, а непроизвольный багрянец почти исчез с впалых щек.
- Извини, Луи, - пожав плечами, произнес парень и улыбнулся. Точнее, попытался улыбнуться, но получилось это виновато и неуклюже, чем радостно и бордо. – Цветы – моя слабость, не смог перед уходом их не полить.
Разжав тонкие пальцы, он этой же рукой провел по волосам, плавным движением откидывая кудрявую челку назад. Стоило сказать, что даже здесь почему-то было душно и жарко. Хотя… это же баня, не нужно было опускать столь важного факта, и Прувер тут же снял с себя жилетку. Он никогда не привык начинать беседу первым, особенно с Анжольрасом, ведь он был слишком… высоко над Прувером. Нет, речь не идет о росте, а о чистой человеческой возвышенности. Все рассказы и реплики Луи делали его настоящим предводителем их небольшой, но дружной компании, он умел направлять их, помогал раскрыть глаза на вещи, про которые многие забыли. Все поступки этого блондина делали его неописуемо величественным, и Жеан, в особенности Жеан, не видел причины, чтобы стаскивать Луи с пьедестала ради своих бесед о стихах, цветах и прочих пустяках. Но сейчас они собрались, чтобы расслабиться и просто провести весело вместе время, поэтому необходимо было начать непринужденно диалог, но с чего?
… Внезапно в холл пожаловали еще двое из их компании. Комбеферр, которого Жеан уважал не меньше, чем Луи, и Жоли, который всегда выручал подручными средствами в виде таблеток, если Пруверу становилось плохо от лишнего бокала пива. «Уже легче, как хорошо, что вы пришли».
- Привет, - осторожно произнес юноша, стараясь не отделяться от коллектива на этот раз. Чем больше народу, тем раскрепощенней чувствовал себя Жеан. Все дело в том, наверное, как думал он сам, при большом количестве народа не нужно было стараться первым завести беседу или стараться выделиться. Просто можно сосуществовать в компании, поддерживая речи друзей, что, собственно, и хотел делать Прувер.
- Курфейрак, - кивнул Жеан, увидев в дверях молодого человека, и помахал рукой. Честно говоря, Николас был сегодня весьма в бодром состоянии и тут же побежал обнимать Жоли с Комбеферром. – Видно, первым добровольцем хочешь выступить ты?
Улыбнувшись, он сделал шаг вперед в абсолютной уверенности, что не побеспокоит всех своим присутствием. Не мог ничего с собой поделать, Пруверу постоянно казалось, что он назойлив. Хоть это и вовсе было наоборот, в голове срабатывал какой-то щелчок, и он отстранялся от друзей.
Казалось бы, все были на месте, и можно было двигаться в парилку, однако пришел человек, которого Жеан не ожидал никак увидеть, в глубине души он верил, что человек прийдет, но явно не ожидал. Грантер трезвый и вполне в приличном состоянии пришел в холл, от чего у парня появилась очередная легкая улыбка. Он никогда не терял надежды, что Этьен когда-нибудь возьмется за ум и прибудет к ним сегодня в адекватном состоянии.
- И тебе доброго утра, Грантер, - странным образом он привык обращаться почти ко всем по фамилиям, не мог  часто произносить имена. То ли по привычке, то ли …будто он  к ним обращался  так всегда?
- Больше никого нет, - констатировал факт Прувер, прижимая к себе жилетку. – Значит, можно идти. Только давайте обойдемся без шлепаний друг друга полотенцами.
Он как-то игриво взглянул на Николя, будто догадываясь, что ему это в голову могло с легкостью прийти.

Отредактировано Jean Prouvaire (2013-07-07 03:35:36)

На довольно прохладную, если не сказать жёстче, реплику Анжольраса Ферр лишь мягко улыбается. Он знает, как близко к сердцу его дорогой друг принимает подобные вещи. Все, кто не пришёл сегодня в баню, буквально нанесли Луи личное оскорбление.
- Ну брось, не сердись, - Килиан легонько толкает друга плечом, хотя и знает, что тот какое-то время всё равно будет дуться. Впрочем, пожалуй, есть шанс, что вечно жизнерадостный Курфейрак, который только что к ним присоединился, отвлечёт обиженного лидера от мрачных мыслей по поводу неверных.
Комбеферр не успевает заткнуть вечно весёлого друга – тот имеет неосторожность сообщить и без того неутешному Жоли, что, мол, он сегодня бледный. Конечно, он же не учится вместе с Гейбом на одном факультете, и не знает, что подобные заявления могут довести ранимого врача до истерики. А вот Ферр в курсе. Он знает по собственном опыту, до чего Габриэля может довести его мнительность – пару раз он сбегал с лекций и писал Килиану смски, в которых прощался с любимым другом, говоря, что умрёт прямо сейчас. Приходилось тоже выходить, искать и утешать бедолагу, чувствуя при этом на спине любопытные взгляды однокурсников. Сейчас Жоли уже, кажется, мысленно составляет завещание.
- Да не слушай ты его, у тебя прекрасный здоровый румянец, - поспешно успокаивает Гейба Ферр, при этом красноречиво глядя на Николя, что в следующий раз он сперва думал, а потом говорил. Впрочем, едва ли из этого будет толк.
В этот момент к уже собравшимся подходит Грантэр, не слишком воодушевлённый, но смотрящий перед собой ясно и трезво. Килиан доброжелательно улыбается приятелю и одобряюще кивает – может, Ферр и не зря временами рвался его поучать о том, что надо меньше пить.
Появление Этьена стало завершающим штрихом для из разношёрстной компании, а Анжольрас, справедливо рассудив, что больше ждать попросту некого, дал команду к дальнейшим действиям. Ферр, шутливо ткнув в бок Жоли, который смотрит на него как на свою единственную надежду, кивком велит следовать за ним.
- Если что, я тебя вылечу. Ты же знаешь, я умею. Я на отлично сдал последний экзамен, - шутливо морщит нос светловолосый.

Вот этого он ожидал больше всего. Какие же все таки они предсказуемые, его друзья. По крайней мере один. Вот если бы они не заметили его трезвости - он бы первый побежал в аптеку, дабы узнать не приболели ли они чем нибудь смертельным. Но нет. Как минимум Курфейрак бурно выразил удивление по поводу того, что он пришел трезвым. Грантер только хмыкнул, оглядываясь на Курфейрака.
- Давай. Курфейрак, неужели Вы раскидываетесь словами? - он улыбнулся, машинально оглядываясь на Анжольраса, - Я жду пока Вы потеряете чувства точно на этих ступенях.
Грантер рассмеялся и хлопнул друга по плечу. Хотя с другой стороны и правда они не Рочелл, они не часто видели Этьена в трезвом состоянии. Так что вполне можно было понять всю серьезность ситуации. Хотя.. ну он же тоже человек, может его организм перестал принимать алкоголь. Такое конечно практически невозможно, но все же.
И вообще зря он сюда пошел. В этом, странно трезвый, он утверждался с каждым мгновением все больше и больше. Так. Вдохни - выдохни и осознай, что если бы ты не пришел это в глазах Анжольраса было бы равносильно предательству. Хотя от тебя он бы этого точно ожидал просто как пить дать. даже не ждал же и это было видно.
Он снова скользнул взглядом по фигуре лидера грядущей революции. Ну спасибо Луи, хоть ты промолчал. Парень слегка прикрыл глаза проходя немного вперед, пока они тесными рядами двигались ко входу в баню.
- Нет, Жоли, со мной все нормально и как не странно, ничего не болит, даже голова.
Он искренне улыбнулся другу и сунул руки в карманы. Может сейчас прозвенит спасительный звонок с одной из его вечных подработок? Да он сейчас на край света готов был нестись только ради того, что бы спастись от этой пытки Анжольрасом. Нет, он явно приболел.
А вообще сейчас он практически перестал думать о том, что происходит вокруг, вспоминая улыбку Анжольраса. Пусть практически незаметную, но даже такие ему доставались слишком редко, как будто он постоянно вносил хаос во все, что пытался сотворить Анжольрас, попутно разрушая его мир.